Экспертиза без экспертов: детский врач-анестезиолог из Вологды рассказал, как его приговорили к колонии
8 октября в Вологде суд вынес приговор врачу-анестезиологу Вологодской областной детской клинической больницы Алексею Смирнову, который обвинялся в причинении смерти по неосторожности 5-летней пациентке. Доктор не смог спасти ребенка с пороком сердца от пневмонии, в его работе эксперты нашли нарушения, и за это врачу назначили наказание в виде двух лет лишения свободы. Кроме того, он лишен права заниматься врачебной деятельностью на 2,5 года. Пока это решение суда оспаривается, Алексей Дмитриевич находится под подпиской о невыезде. Newsvo поговорил с доктором и узнал подробности трагической истории.
«То, что назначила доктор-кардиолог, все это было до этого назначено мной»
Алексей Дмитриевич Смирнов работает в детской больнице с 2006 года, он врач-анестезиолог 1 категории. Пациентка, перевернувшая жизнь доктора, поступила к нему на отделение 10 февраля 2017 года.
- Я дежурил в этот день по палатам: вел пациентов, принимал пациентов, проводил необходимые обследования. Примерно в 12.30 меня вызвали в приемное отделение. Там я увидел ее впервые, - рассказывает Алексей Смирнов.
Состояние пятилетней девочки было тяжелым: снимок показал верхнедолевую пневмонию (целая доля правого легкого была уже поражена), температуру, обезвоживание (по словам родителей, только за ночь у нее было 15 приступов рвоты, и они продолжались).
В материалах уголовного дела говорится, что ребенок заболел еще 7 февраля: девочка была вялая, и мама не отпустила ее в садик. 8 февраля родители вызвали на дом педиатра, та направила их к лору (у девочки были жалобы на боль в ухе), а про легкие сказала, что они «чистые», хрипов нет. В тот же день вечером пациентку показали лору, тот выявил левосторонний отит, выписал лечение и отправил домой. 9 февраля ребенку стало хуже, поднялась температура, началась рвота, и утром 10 февраля девочку на «скорой» уже привезли в больницу.
- Что самое неприятное, фоновым заболеванием был порок сердца. Ребенку была сделана операция в 1,5 месяца, в 2017 году должна была состояться вторая. Они наблюдались у кардиолога, последний раз были у врача полтора года назад - говорит Алексей Смирнов.
В итоге, с учетом тяжелого состояния, ребенка положили на отделение анестезиологии-реанимации №1, на котором и дежурил доктор Смирнов. По его словам, пригласить кардиолога к девочке он не мог, потому что в тот момент этого врача просто не было в больнице: она была в отпуске.
- Я обговорил с мамой, что планирую сделать. Я планировал бронхоскопию, чтобы убрать гной из этой доли легкого пораженного. Объяснил маме, что буду вводить антибиотики, проводить инфузионную терапию, ингаляции, кислород ребенку также требовался через лицевую маску, - говорит Алексей Смирнов.
Несмотря на проводимые манипуляции, состояние ребенка ухудшалось. Пневмония распространялась, была уже с двух сторон. Утром 11 февраля Алексей Смирнов вызвал в больницу заведующую отделением, которая, приехав, сумела убедить доктора-кардиолога приехать в больницу и посмотреть девочку.
- То, что назначила доктор-кардиолог, все это было до этого назначено мной. Я не первый год работаю и уже знаю, что назначают кардиологи, чтобы облегчить работу сердца. Те препараты, которые нужны были, они были назначены. Даже в отсутствие кардиолога коррекция терапии, которая необходима была при пороке сердца, мной была сделана.
Смена доктора Смирнова закончилась в девять часов утра, но он дождался приезда кардиолога, увидел, какие она дала рекомендации, и только около часа дня ушел домой. Вечером Алексей Дмитриевич звонил в больницу, чтобы узнать новости о состоянии ребенка, но улучшений не было, а в ночь на 12 февраля девочка скончалась.
Доктор Алексей Смирнов (фото с сайта больницы). Вологодская областная детская клиническая больница (фото с сайта губернатора Вологодской области).
Экспертиза без экспертов
Экспертиза, которую провела после смерти ребенка страховая компания, вернее, выводы, к которым пришел эксперт, повергли врача в шок.
- Я родителей понимаю, потому что, если ее прочесть, любой побежит в следственный комитет, прокуратуру, потому что, прочитав слова о том, что врачи видели состояние ребенка и «ничего не делали» для ее спасения, другой реакции быть не может. В экспертизе есть фразы очень эмоциональные, но ни на чем не основанные. Мы, естественно, тогда написали разногласия с этой экспертизой (ред. – они были направлены в СОГАЗ и региональное следственное управление), - говорит доктор Смирнов.
Эксперт Наталья Кармен из Москвы, подпись которой стоит под документом, к примеру, нашла нарушения в том, что ребенку сразу же после поступления в больницу не назначили искусственную вентиляцию легких, в том, что девочке кололи только один антибиотик, а также в том, что консультация кардиолога была проведена только на следующий день после госпитализации ребенка с пороком сердца. Кроме того, по мнению эксперта, некоторые препараты, такие, как противорвотный церукал, применялись врачом без необходимых обоснований (напомним, 15 приступов рвоты). Наталья Кармен также увидела «дефекты оформления первичной медицинской документации, препятствующие проведению экспертизы качества медицинской помощи».
Согласно информации, размещенной на сайте Московского городского фонда обязательного медицинского страхования, Наталья Кармен работает врачом в главном клиническом госпитале МВД России, специальность - анестезиология и реаниматология.
В итоге летом 2017 года следственный комитет после заявления от родителей возбудил уголовное дело по статье по статье "Причинение смерти по неосторожности, вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей". Изначально – в рамках неопределенного круга лиц.
- Все материалы, собранные следователями, направили на экспертизу в Архангельскую область, в бюро судебно-медицинской экспертизы. Но в состав той комиссии не были привлечены необходимые эксперты. Там было три судмедэксперта, один анестезиолог-реаниматолог и одна женщина, врач-педиатр. То есть не был задействован пульмонолог (с учетом того, что у девочки была пневмония), не был задействован в экспертизе кардиолог, не был задействован кардиохирург. На мой взгляд, те люди, которые проводили экспертизу, они должными знаниями в области пневмонии и порока сердца не обладали, - говорит Алексей Смирнов.
Следователем была назначена комплексная судебная экспертиза. Это означает, что каждый из привлеченных специалистов должен был написать по заключению в рамках своей специализации. Однако из заключения архангельской экспертизы, которое подписали все пять специалистов, непонятно, какие исследования и в каком объеме провел каждый из привлеченных экспертов, какие факты установил, к каким выводам пришел – написано всего одно заключение, как при комиссионной экспертизе.
Почему такую экспертизу приняли следователь и суд, непонятно.
Эта «экспертиза» установила прямую причинно-следственную связь между действиями врача и смертью девочки. Ее итогом стали 12 выявленных нарушений в работе доктора. Алексея Смирнова обвинили в том, что он неправильно назначил бронхоскопию; назначил только один антибиотик, а не два; не назначил проведение оксигенотерапии; не назначил искусственную вентиляцию легких сразу после поступления; не проводил ингаляции; неверно рассчитал инфузионную терапию; не привлек к обследованию девочки кардиолога; не провел консилиум.
По мнению Алексея Смирнова, часть этих претензий вообще не соответствуют действительности (и оксигенотерапия, и ингаляции проводились – об этом есть записи в медицинской карте стационарного больного), еще часть как минимум вызывают вопросы. Например, как мог доктор вызвать детского кардиолога, если его в больнице на тот момент просто не было? А проведение консилиума вообще не было обязанностью врача, поскольку диагноз был установлен точно, и сомнений не вызывал.
- Написали, что следующий доктор, которому я передал смену, уже не мог повлиять на состояние ребенка, потому что «точка невозврата» была пройдена в мою смену. Что это за понятие, что именно оно обозначает, в экспертизе не указано. В итоге меня назначили подозреваемым по делу, - сказал доктор.
Почему эксперты проигнорировали проведение доктором оксигенотерапии и ингаляций – неизвестно. Почему на это не обратил внимание следователь, также остается загадкой. Мы обратились за комментарием в СУ СК РФ по Вологодской области. Однако ответов на эти вопросы мы не получили.
- Позиция следственных органов Следственного комитета Российской Федерации по Вологодской области по уголовному делу в отношении врача анестезиолога-реаниматолога Вологодской областной детской клинической больницы изложена в материалах уголовного дела, представленных суду для рассмотрения и судебной оценки. Исходя из ст. ст. 15, 17 УПК РФ, анализ и оценка доказательств, представленных как стороной обвинения, так и стороной защиты, является исключительно прерогативой суда, - говорится в ответе регионального следственного комитета на запрос Newsvo.
Алексей Смирнов и его адвокат ходатайствовали о проведении экспертизы с привлечением пульмонолога и кардиолога, но в этом им было отказано. Почему – неизвестно. Жалобы на следователя руководству не помогли. Дело в итоге передали в суд.
Фото Newsvo
Как Петрова судила Смирнова
- В суде мы также заявляли о необходимости вернуть дело на доработку прокурору, о необходимости провести полноценную экспертизу, нам отказывали. В суде со стороны потерпевших Кармен выступала как эксперт и поясняла суду медицинские термины и обстоятельства дела. Поясняла, конечно, в обвинительном ключе, - говорит доктор Смирнов.
Привлеченный защитой специалист, работающий в детской кардио-реанимации в Санкт-Петербурге, говорил о другом. Например, о том, что проводить искусственную вентиляцию легких сразу после поступления девочки в больницу было нельзя, поскольку ИВЛ в данной ситуации пришлось бы делать под наркозом.
- А любой наркоз, любой абсолютно – это угнетение работы сердца. А с ее сердцем… Грубо говоря, ИВЛ и наркоз в данной ситуации – это убить ребенка. У каждого действия есть своя польза и свой вред. Это мы и пытались объяснить суду, но ничего из этого учтено не было, - поясняет Алексей Смирнов.
Эксперты в своих выводах ссылаются на методические рекомендации. Между тем, по словам врача, они не всегда применимы на практике.
- Но рекомендации не могут учитывать всех нюансов. У ребенка были конкурирующие заболевания – порок сердца, пневмония, обезвоживание. Протоколы лечения каждой из этих проблем противоречат друг другу. Вот и ищешь «золотую середину». Но не всегда она находится. И в этом ужас ситуации, - говорит врач.
Однако ни очевидным противоречиям между материалами истории болезни и заключением экспертов, ни мнению привлеченного специалиста – детского врача из Сантк-Петербурга – ничему из этого судья Наталья Петрова, похоже, не уделила должного внимания: доктора признали виновным. Прокурор требовал арестовать Алексея Дмитриевича в зале суда – как особо опасного преступника – и три года лишения свободы, с лишением права заниматься врачебной деятельностью. В итоге суд назначил наказание в виде 2 лет лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении. Кроме того, доктора лишили права заниматься врачебной деятельностью сроком на 2,5 года.
- Очень обидно, конечно. На самом деле, я себя виновным не признаю. Я ребенка не проспал, я им занимался. Шесть лет учился, потом еще учебы эти все, в самой профессии я уже 13 лет работаю, в отделении реанимации детской больницы. И попасть в такую ситуацию, что я не смог спасти девочку, и за это лишился вообще всего, и жизнь сломали – это страшно.
«Любой приговор, кроме оправдательного, он полностью ломает мне жизнь»
В областной клинической больнице о докторе Смирнове говорят как о профессионале, человеке внимательном, требовательном и исполнительном. При его участии в больнице внедряются современные методики анестезий.
- За все годы работы по оказанию экстренной и неотложной помощи детям в тяжелом состоянии безотказно осуществляет телефонные консультации, выезды и вылеты в районы области, вывоз тяжелых больных в областную детскую больницу и областную инфекционную больницу. Грамотная подготовка и транспортировка больных с замещением жизненно важных функций (ИВЛ, катехоламиновая поддержка сердечной деятельности) позволила транспортировать их без ухудшения состояния здоровья, - говорится в характеристике доктора, подписанной главврачом больницы Владимиром Богатыревым.
По словам коллег доктора Смирнова, после такого решения суда им страшно ходить на работу.
- После оглашения приговора часть врачебного персонала начала задумываться об уходе из профессии. И это немалая часть! В основном это опытные врачи, которые обладают колоссальным опытом и обучают молодых коллег! И это решение неизбежно придет в голову каждого из нас если приговор вступит в силу! У нас у всех есть дети и мы ХОТИМ быть на свободе! Обратите внимание на нас!!! Мы просим не закрыть глаза на нашу ошибку, а разобраться в том, что произошло и понять, что ошибки НЕ БЫЛО! - говорится в письме врачей Вологодской областной детской больницы. - Одно то, что прокурор просит взять врача под стражу в зале суда В СВЯЗИ С ЕГО ОПАСНОСТЬЮ ДЛЯ ОБЩЕСТВА говорит о настрое следствия! Как врач может быть опасен? Кто мы для них? Маньяки в белых халатах, которые под настроение убивают детей? Прессинг, оказываемый на нас, огромен!
- Доктор всегда с вниманием и профессионализмом подходил к лечению больных. Помогал молодым коллегам в освоении профессии. Многие родители благодарны ему за спасенные жизни своих детей! Такое отношение со стороны следствия не допустимо! Приговор должен быть обжалован! – уверена врач-анестезиолог Наталия Смирнова.
Апелляционная жалоба на приговор Вологодского городского суда передана в областной суд.
- Мы будем бороться дальше, в областном суде. Любой приговор, кроме оправдательного, он полностью ломает мне жизнь. Даже если он будет условным, даже если он будет без лишения возможности заниматься медицинской деятельностью, меня все равно в детскую профессию не возьмут.
Коллектив детской больницы создал петицию в защиту врача Смирнова. Врачи требуют объективного расследования и восстановления справедливости. Для того, чтобы разобраться в этом непростом деле, необходимо провести комплексную экспертизу с привлечением ведущих специалистов в детской пульмонологии, кардиологии и кардиохирургии. В настоящее время свои подписи под петицией в защиту врача Смирнова поставили уже более 8000 человек.
В письме, обращенном к жителям, врачи Вологодской областной детской больницы просят понять, что не все заболевания поддаются лечению:
- Да! Погиб ребенок! Это трагедия, которую невозможно пережить родителям! Нам искренне жаль, что мы не смогли помочь в данной ситуации. Но мы НЕ БОГИ! К сожалению, бывают случаи, когда помочь ребенку невозможно в силу объективных причин (тяжелая сопутствующая патология, длительность заболевания, самолечение и т. д.). Никто из персонала детской больницы НИКОГДА не отказывал нашим маленьким пациентам в помощи, сострадании, поддержке. Мы всегда делаем все и дальше больше.... всегда!!!!! Возможно, у нас не всегда находится время на то, чтобы улыбаться вам, но у нас всегда найдется время улыбнуться вашему ребенку, когда вас не будет рядом!
